В молодости БГ был такой тонкий-звонкий-воздушный - а теперь стал плотный мужик с рычащим басом.
Но по мне, так даже лучше.

@темы: музыка

 Алисанда Кортелуаз спросила про Рогожина: чтобы не повторяться, просто скопирую старую запись из ЖЖ.

много психоанализа
Пересмотрев пырьевского "Идиота", как-то неприятно поразилась его театральности. Странно: другие экранизации классики того времени, как "Анна Каренина", тоже вполне театральны, но такого диссонанса не производят. А у Пырьева получился какой-то лубочный Достоевский. Яркие краски, режущий глаза грим, подчеркнуто карикатурные второстепенные персонажи, красивые крики профессионально поставленными голосами, изящные жесты, драматические пощечины и обмороки... А на выходе - какое-то моралите о "власти чистогана", вместо Достоевского - в лучшем случае, Бальзак или Золя.
Нет, я безусловно предпочитаю сериал, и из двух Настасий Филипповн однозначно выберу Вележеву.



Хоть о ней и говорят, что она играет какую-то "вяленую рыбу" и "холодную злобную стерву", в то время как в Борисовой есть огонь, страсть, порыв, огромное сердце, доброта и благородство, растоптанные жестоким миром... Но точно ли НФ должна быть "с огромным сердцем"?

Мне кажется, ключ к ее характеру - это слова Мышкина при взгляде на портрет: "Только вот не знаю, добра ли она! Ах, если бы добра! Тогда бы все было спасено!"
Как мы помним, "спасено" ничего не было, наоборот - погибло все, что только могло погибнуть, не исключая и самого бедного князя.
А когда она много раз повторяет Мышкину, что, мол, не должна связывать с ним свою жизнь, потому что не хочет его губить - о чем речь? Только ли о том, что такой брак испортит его репутацию (Мышкину абсолютно наплевать на свою репутацию, и НФ, женщина умная и проницательная, не может этого не понимать) - или о чем-то более серьезном?
Здесь, как с Анной Карениной - стоит смотреть не столько на то, как характеризуют героиню другие люди или на то, какой она старается выглядеть, сколько на то, что она делает. Точнее, сначала - на то, что сделали с ней, потом - на то, что стала делать с другими людьми она сама.

Жизнь НФ началась с круглого сиротства. Уже в довольно сознательном возрасте (6-7 лет) - в один миг потеряла отца и мать, родной дом, а затем и младшую сестренку. Все, кого она любила, кто составлял весь ее мир, ее бросили - так это воспринимает ребенок.
Это очень травматический опыт, способный нанести серьезный удар по способности любить как таковой.
Дальше в ее жизни появляется Тоцкий. Он берет над ней опеку, селит девочку у себя в поместье, полностью ее материально обеспечивает, дает хорошее домашнее образование, следит за тем, чтобы она была всем довольна и ни в чем не знала нужды... и где-то в 15-16 лет делает ее своей любовницей.



Связь зрелого мужчины и юной девушки можно оценивать по-разному; но здесь, исходя и из контекста ситуации (ее полная зависимость от Тоцкого - и позднейшая оценка этих событий), и из значения этого мотива в творчестве Достоевского вообще, нельзя сомневаться, что речь идет именно о растлении. Может быть, и об изнасиловании - если не в прямом смысле, то в смысле психического насилия и принуждения.
Для Достоевского растление ребенка (или подростка) - вообще очень важный мотив, проходящий через все его творчество. Девочки или совсем юные девушки, которых насилуют, совращают, пытаются совратить, "обманывают" и бросают - появляются у него едва ли не в каждом романе. Растление ребенка - это у Достоевского "архетипическое преступление", самое мерзкое и зверское, что только может сотворить человек с человеком. Растление надламывает и убивает душу растлеваемого - и, мало того, втягивает в это злодеяние его самого, делает как бы соучастником насилия над собой, убийства лучшего, что в нем есть (вспомним, как Матреша из "Бесов" в предсмертном бреду говорит: "Я Бога убила")
Но чаще всего такие загубленные дети в его романах умирают - или исчезают из поля зрения.
Настасья Филипповна - это "Матреша, которая выжила". И на ее примере можно попытаться узнать, что же значит "Бога убила". Что умирает в человеке в результате насилия.

Мы не знаем, что именно и как делал с ней Тоцкий - знаем лишь, что она и в то время, и впоследствии воспринимала это как какую-то жуткую мерзость. Мерзость, от которой не может отказаться, не может даже дать понять, что ей это неприятно. Даже не потому, что "выгонит на мороз", а... ну, просто потому, что она еще ребенок, а он солидный взрослый дядя, которому лучше знать, как правильно. И не просто взрослый, а человек, заменивший ей родителей. У нее никого и ничего больше нет. Один раз ее уже бросили все, кто о ней заботился.
Итак, телесная близость, вообще отношения мужчины и женщины (а может быть, и межчеловеческие отношения как таковые) предстали для нее, как нечто невыносимо отвратительное. Обязательно связанное с насилием, если не физическим, то психическим и эмоциональным. И при этом - что-то такое, от чего она не может отказаться. Как бы ни было противно, отказываться нельзя - иначе тебя бросят.
На протяжении пяти лет она постепенно понимает, что произошло и что сделал с ней Тоцкий - проникается к нему ненавистью и решает отомстить. Узнав, что он собрался жениться, приезжает к нему в Петербург и "показывает когти".
Бедный Афанасий Иваныч, джентльмен и любитель клубнички, к такому повороту оказался совершенно не готов. Против младенцев он молодец - но, обнаружив, что его очаровательная малышка вдруг выросла во взрослую, решительную, бесстрашную и очень рассерженную женщину, позорно празднует труса. Он отказывается от своих планов, исполняет все желания Настасьи Филипповны, прыгает вокруг нее и всячески пытается ее улестить или как-то от нее откупиться. Они поменялись ролями: теперь она - госпожа, он - раб.
А дальше начинается что-то странное. Еще на пять лет (!) они застывают в таком подвешенном положении. Близости между ними уже никакой нет, все отношения ограничиваются тем, что Афанасий Иваныч финансирует Настасью Филипповну и очень ее боится. Так боится, что старается лишний раз не попадаться ей на глаза. А она - просто живет на его средства, ни в чем себе не отказывая, "что-то читает, чему-то учится" - но в целом как-то непонятно проводит время. "Отношения" - ни с кем и ни в каком виде - ее не интересуют. Над попытками Тоцкого чем-то или кем-то ее соблазнить и отвлечь она откровенно смеется. Однако и попыток порвать с Тоцким, "начать новую жизнь", вообще найти какие-то иные точки опоры - не делает. Единственное, что обращает на себя внимание - "странное направление знакомств": она любит общаться с людьми не своего круга, с какими-то бедняками, больными старичками, дружит с каким-то чахоточным учителем и его семьей... Само по себе это, может быть, говорило бы только о добром сердце; но вот еще один странный знакомый, Фердыщенко, "очень сальный и грязный шут" - такого неожиданного приятеля у молодой девушки добрым сердцем уже не объяснишь.
Кстати, "странное направление знакомств", и точно такого же рода, потом буквально повторится у Ставрогина. Вообще у них довольно много общего - а разное скорее лишь то, что связано с разницей полов.
Казалось бы: ненавидишь своего "погубителя", хочешь ему отомстить - так отомсти. Во всяком случае, стоит попробовать - вдруг от этого станет легче. Разбей ему жизнь, как грозила. Это вполне возможно (а дальше, с появлением влюбленного и на все готового Рогожина - возможностей станет еще больше). Не странно ли, что своему "злодею" она так ничего плохого и не сделала - зато по-настоящему мстить начала впоследствии совсем другим людям, которые были ни при чем?
Он так противен, что даже мстить ему не хочется - что ж, плюнь на него, разорви с ним и начни жизнь сначала. Но зачем продолжать за него цепляться, угрожать ему, пугать... и ничего не делать? Что удерживает ее рядом с Тоцким? Уж точно не его деньги - во всяком случае, не только деньги. Комфорт и праздность, может быть, значат для Настасьи Филипповны не так мало, как она старается показать - но уж точно не значат всего. И крутые перемены в жизни ее не страшат...
По-моему, удерживает ее только одно - но держит очень прочно. Упоение своей властью.
Тоцкий растлил ее дважды. Сперва - когда, пользуясь своей властью, совершил над ней насилие; второй раз - когда сдался без боя и дал ей самой ощутить вкус насилия и власти. Он "подсадил" ее на иерархические, садо-мазохистские отношения. Сначала преподнес их как что-то отвратительное, но неизбежное; а потом помог обнаружить, что, когда тебя пугают, унижают и мучают - это ужасно, но совсем другое дело - когда ты кого-то сама... К тому же - он совершил над ней преступление, остался безнаказанным, и тем как бы дал ей право на злобу и неразборчивость в злобе. Обиженный и несчастный человек - в своем праве, ему многое прощается, а еще больше он прощает себе сам.
Отношения - это всегда насилие и борьба за власть. Либо ты насильник, либо жертва. Выйти из игры нельзя. Но можно согласиться, а затем, заманив "насильника" в ловушку, поменяться с ним ролями - и выместить на нем все свои обиды, сделав так, чтобы уже ему жизнь медом не казалась. Это и есть высшее наслаждение: вести опасные психологические игры, бороться за власть, подчинять своей воле, мучить, "ломать", провоцировать. Да, по большому счету все это противно - но ничего другого нет. Во всяком случае, для таких, как ты, "порченных". И насчет моральной оценки своих действий не беспокойся: с тобой поступили гнусно, сломали тебе жизнь - так что и ты теперь никому ничего не должна. Тебя не жалели - и ты ни о ком не думай и никого, кроме себя, не жалей.
Вот какой урок преподал своей воспитаннице гнусный старый педофил.

Проблема в том, что Тоцкий в роли жертвы скучен. Он холоден как рыба и плосок как доска. От него не дождешься ни сильных чувств, ни бурных реакций - тупо боится, и все. Его неинтересно "ломать" - он сразу прогибается. Он не в силах насытить ее ненависть. К тому же с Тоцким ее связывает некоторая история, и с ним она все-таки не чувствует себя свободно.
Поэтому предложение о браке с Ганей Иволгиным становится для нее манной небесной. Ганя - молодой человек с горячей кровью, амбициозный, резкий, самолюбивый. Не Наполеон, конечно - но уж, во всяком случае, поинтереснее Тоцкого. Интереснее не как мужчина - как противник и потенциальная жертва.



Жертва из него действительно недурная, особенно если взглянуть на его собственную историю. Ганя вырос в неблагополучной семье, и перед глазами у него не слишком приятная модель семейных отношений. Его отец - никчемный алкоголик, который их всех разорил и опозорил; реальная глава семьи - мать, у которой вся жизнь - одно сплошное терзание, а сын - единственная надежда. (Кстати, очень похожая семья (только без отца) - у Раскольникова; и проблемы Раскольникова схожи с Ганиными.) Ганя с детства живет под бременем стыда за отца и необходимости доказать матери, что сам он не такой. К властным и манипулирующим женщинам он привык, к семейным скандалам - тоже.
Он женится на НФ только ради денег - сам считает такой брак постыдным и сильно из-за этого терзается (и, между прочим, после свадьбы собирается выместить все свои переживания на НФ - и она об этом прекрасно знает, и ее это совершенно не смущает. Для нее это норма.) Вся его семья - решительно против этой свадьбы, и дома у них каждый день из-за этого скандалы. Об этом НФ тоже прекрасно знает - ей доносит Фердыщенко. (Вот, кстати, зачем ей нужен "сальный шут" - как информатор. Помогает узнать, что происходит в стане противника.)
Казалось бы, перспективы ужасные. Зачем _так_ выходить замуж?
Не хочешь - откажись. Противно, считаешь оскорбительным, что тебя "продают и покупают" - откажись в резкой форме. Но НФ поступает иначе: не говорит ни да, ни нет - ставит Ганю в такое же подвешенное положение, как ранее Тоцкого, и начинает его мучить.
Как именно - мы хорошо видим в сцене у него дома. Неужели кто-то серьезно видит в этой сцене "браваду несчастной женщины, доведенной до отчаяния этим жестоким и лицемерным миром"? Нет, может, сама НФ мысленно так себя и оправдывает - но вообще-то это сцена хладнокровного, садистского издевательства над "женихом" и его семьей. Причем НФ "бьет по площадям": унижает не только самого Ганю - который, допустим, обидел ее своим предложением, не только его мать и сестру, о которых слышала, что они ее терпеть не могут, но и полусумасшедшего старика-отца, и мальчика Колю, и даже Мышкина, которого принимает за слугу.
Кстати, для характеристики "доброты" или "недоброты" героя очень важно, как он относится к "простым людям". И к прислуге, к "низшим", и просто к посторонним, не замешанным в его драму. Наше знакомство с Мышкиным начинается с того, что он сначала в поезде разговорился с незнакомыми и совсем "не его круга" попутчиками, потом стал делиться своими задушевными мыслями с лакеем. Настасью Филипповну мы тоже впервые видим в момент общения с "лакеем" - и боже мой! Сколько высокомерия и злобы, с каким удовольствием она шпыняет бедного "дурачка"! Конечно, в этот момент она готовится к встрече с Ганечкиным семейством, накручивает себя для обретения боевого духа - но можно ли этим оправдывать откровенное хамство по отношению к безответному и ни в чем перед ней не повинному человеку?
Другая интересная деталь - как она извиняется (точнее, как-бы-извиняется) перед матерью Гани в конце этой сцены. У Пырьева НФ с театральными слезами в голосе вскрикивает: "Простите, простите меня!" Неудивительно - у него НФ именно "гордая, порывистая, но добрая и благородная", а такая, если уж в сердцах разыграет подобную сцену - непременно после устыдится и будет просить прощения. Но ничего подобного нет у Достоевского. В книге она подходит к матери Гани, вроде бы для того, чтобы извиниться - и говорит ей: "Я в самом деле не такая, он [т.е. Мышкин] угадал". Никаких "простите" - речь только о себе самой. Мышкин заставил ее взглянуть на себя - и, в самом деле, ужаснуться тому, чем она занимается; но от этого она не начала жалеть людей, которых только что изощренно унижала, не задумалась о том, каково им - думает она только о себе и о производимом ею впечатлении.



Но Ганя - все-таки не идеальная жертва. И с ним есть проблема: его не получится держать на крючке вечно, рано или поздно придется все-таки либо ему отказать, либо за него выйти; а там столкнуться с его матерью и сестрой, которые и сами умеют играть в игры, и голыми руками их не возьмешь...
Есть еще один человек, "павший жертвой ее чар", она его рассматривает в качестве потенциальной добычи, но быстро отвергает. Это генерал Епанчин. Ясно, что ни о каких серьезных отношениях с ним она и думать не может - однако поначалу принимает его подарки и вообще дает ему надежду. Для "благородной, но несчастной" такое поведение совершенно непонятно. Послала бы его сразу, вместе с подарочками! Но понятно - если вспомнить принцип: "Отказываться нельзя - но можно затянуть в ловушку, а потом на нем отыграться".
Однако очень скоро становится ясно, что жертва из генерала никудышная. Для этой роли он слишком цельная личность. "Крепкий хозяйственник" (в наше время непременно был бы единороссом :-)), отец семейства, деловой человек без всяких там душевных терзаний. Твердо стоит на земле. Не видно у него кнопочек, на которые можно понажимать. Развлечься с куртизанкой - пожалуйста, но ее рабом он точно не станет и "вампирить" себя не позволит. Это не то.

И вдруг появляется человек, просто самой судьбой посланный. Идеальная пара для Настасьи Филипповны.



Рогожин - тоже "ребенок-травматик". Тоже с опытом систематического насилия - не сексуального, конечно, "обычного", но также очень сильно его поломавшего.
Он вырос под властью деспотического отца. Супер-деспотического - настолько, что его, уже взрослого парня, лет 25-27, отец избивал до полусмерти и запирал дома. И это было совершенно обычное дело: и все вокруг считали, что так и надо, и сам Парфен считал, что так и надо. Он мог сделать (и часто делал) что-то тайком от отца, мог, в крайнем случае, сбежать - но сопротивляться ему и в голову не приходило.
И ему, в отличие от НФ, так и не удалось отомстить или взять верх, или даже четко осознать, что отец с ним обращается как-то неправильно.
Это прекратилось само собой. Отец внезапно умер. Осталась пустота, которую нужно чем-то заполнить.
Нельзя сказать, что Рогожин вырос мазохистом; удовольствия от страданий он явно не получает. Но, как и НФ, он привык к иерархическим отношениям как единственно возможным - и привык в этих отношениях быть "нижним". Смотреть снизу вверх, пресмыкаться, терпеть наказания, или бунтовать, а потом за это расплачиваться. Парадоксально: сильный человек с сильными страстями - привык быть рабом. Непокорным, злым, бунтующим, нуждающимся в "укрощении" - но именно рабом. Ему самому от этого тошно - но никак иначе он не умеет.
Поэтому и влюбился он не просто в красавицу - в женщину, стоящую намного выше его во всех отношениях: по происхождению, социальному положению, образованию. (И повезло ему еще, что НФ оказалась содержанкой, это позволяло найти к ней хоть какие-то подступы - а окажись она законной женой или дочерью какого-нибудь генерала?) Рядом с которой он, со своей "подлой рожей" и "мужицким видом", "никогда ничему не обучавшийся", изначально обречен на резкое, бьющее в глаза неравенство и на большие проблемы, даже в повседневном общении.
И еще - должно быть, он сразу почувствовал в ней то, что не стала играть Борисова и сыграла Вележева: злую "королеву", одержимую гордостью, властью и местью. Это его и привлекло.
Когда она у него на глазах издевается над другими - он приходит в буйный восторг от такого истинно "королевского" поведения. По его понятиям, "верхний" должен вести себя именно так. Он готов на все, чтобы НФ так же поиграла и с ним - еще не представляя, да и не задумываясь, чем это для него может обернуться.
И это не Тоцкий с рыбьей кровью, даже не Ганечка - это дикий зверь из дикого леса, крупный и опасный, приполз к тебе и лижет руки, умоляя, чтобы ты позволила ему стать твоей комнатной собачкой. Как отказаться от такого соблазна?
Только дикого зверя комнатной собачкой не сделаешь - да в качестве "собачки" он ей и не нужен. Ей интересно ломать, провоцировать, доводить до крайности - а он действительно готов до самой крайности дойти. И начинается саморазрушительная игра, которая для обоих закончится гибелью...

А что же Мышкин? А Мышкин воплощает другой тип отношений - на равных, без борьбы за власть, без садистских игр и самоутверждения за счет ближнего, без взаимного унижения и мучительства. И каждому из героев дает возможность как бы бросить взгляд в какой-то иной мир, где можно - иначе.



Но иначе они не могут. Они все уже слишком привыкли - вот так.
Это сложившаяся система; корни ее уходят глубоко в детство; чтобы ее изменить, требуется что-то гораздо большее, чем желание и доброе сердце.

@темы: картинки, Достоевский

 helldogtiapa в ЖЖ осалила меня флэшмобом.

Назовите мне персонажа, и я вам скажу 11 пунктов о нем.

1. Чем он мне нравится
2. Чем не нравится
3. Любимый эпизод с персонажем
4. Любимая фраза персонажа
5. ОТП (мой любимый и для меня самый подходящий герою пейринг)
6. BroTP (броманс - то есть любимый "дженовый пейринг", "пейринг-дружба")
7. Личный фанонный факт про персонажа
8. Непопулярное мнение, связанное с персонажем
9. Что бы хотелось совершить с персонажем, будь он моим
10. Мой страх, связанный с персонажем
11. 5 слов, которые его лучше всего описывают.

ВотЪ. Можно спрашивать.
Только имейте в виду, что: 1) отвечать буду не очень быстро; 2) я - осколок прошлого. С удовольствием расскажу, например, про героев русской классической литературы или про монстров из старых добрых ужастиков, но героев, модных и популярных сейчас, могу просто не знать (или знать только понаслышке).

Урфин Джюс
Видимо, ответ надо делить на "в детстве" и "сейчас".

1. Когда мне было восемь лет, мне нравилось в нем ВСЕ. Но больше всего - то, что он раскаялся.
Дело в том, что я очень любила злодеев. Но, будучи девочкой высоконравственной и благовоспитанной, про каждого злодея начинала сочинять в уме фанфики с тем, чтобы он все осознал и исправился. И дальше можно было бы уже любить его с чистой совестью.
И вдруг встречаю злодея, который пошел мне навстречу и эту операцию проделал над собой сам! Да так красиво, что мне осталось только сладкими слезами обливаться и аплодировать. "Вот это да! Значит, такое и вправду бывает - плохой человек может стать хорошим и при этом ничего (или почти ничего) не потерять!" - думала я, и восторгу моему не было предела.
Сейчас, тридцать лет спустя, мой идиотизм только усугубился это че-то уже не вставляет. Сейчас "плохой Урфин" мне определенно ближе.
А сейчас нравится в нем... наверное, масштаб личности (tm). Чувак точно знает, чего хочет, и готов на все ради достижения своей цели. Да, цель оказывается обманкой, и в конечном счете он терпит крах. Ну что ж... это реалистично. Но его воля и целеустремленность - это то, чему можно только позавидовать. И сколько всего он сделал "в процессе"! Он действительно герой - не в смысле рыцаря на белом коне, а в смысле человека, который меняет мир, и в этом отчасти уподобляется богу.
Мне самой по жизни очень не хватает воли и целеустремленности в сочетании со здоровым (да пусть даже и нездоровым!) эгоизмом - поэтому очень люблю литературных героев, проявляющих эти качества.

2. И тогда, и сейчас не нравится, что время от времени он тупит. Например, как он пытался подобрать пароль к Волшебному Ящику? Это же стыд и срам.
Не нравится, что зажигалку у Чарли спер - мелко как-то.
ОЧЕНЬ не нравится дальнейшее развитие его биографии, в 6-й книге, где он сделался огородником-мичуринцем, и вообще пошла какая-то духовная порнография. Слава богу, в детстве я этого не читала! Вообще не считаю 6-ю книгу каноном и для себя делаю вид, что ничего этого не было.
Ну и есть некоторые претензии не к Урфину, а к его автору, связанные с дубоватым стилем и манерой изложения.

3. ФФФФСЕ! В детстве - вся его линия в "Желтом тумане".
Сейчас - уже нет, имхо, там правильный пафос как-то быстро переходит в неправильный, а затем вырождается в неприятную слащавость.
Сейчас мне, пожалуй, больше всего нравится первая часть ОБМ. Там столько пафоса! И Урфин такой... хорошо понимаю марранов, да.
Особенно разборка с Карфаксом: "Бей, только сразу насмерть!" - о-о-о!!
И другая сцена, доставляющая удовольствие совсем другого рода: "Властелин самодельных стран, которого сапогами попирают из вселенной..." Отлично! Ржала, как подорванная, в детстве - ухмыляюсь и сейчас.

4. Скорее не фраза, а слово: "дуболомы". Удалось же персонажу из детской книжки походя изобрести такое словечко, которое действительно вошло в язык!

5.Гм! правая рука... из коры себе подругу выстругал (с)... Ок, будем серьезны.
У Волкова вообще напряженка с женскими персонажами - по крайней мере, такими, которых можно с кем-то "спаривать". Для пейрингования приходится извращаться или изобретать ОЖП.
В детстве я ему, разумеется, придумывала мэри-сьюшную ОЖП - а как иначе?
Сейчас думаю, что на долгосрочный пейринг вообще рассчитывать не стоит, не тот человек. Он действительно одиночка по жизни. А вот короткую интрижку с той же Стеллой - вполне себе представляю, и, может, даже сподоблюсь когда-нибудь написать гет на эту тему.

6. Филин. Казалось бы, эгоистичный и хитрый сукин сын, думающий только о своей выгоде... но почему-то в момент полного крушения, когда, казалось, все было кончено, когда Урфина покинули все, даже его собственные создания - Гуамоко его не бросил. Быть может, чтобы объяснить, почему, стоило бы написать фанфик. Хотя мне филин не нравится, и у меня он, наоборот, предатель.
И с Карфаксом они могли бы стать друзьями, но... не сложилось.

7. Думаю, что у марранов вокруг культа Огненного Бога сложилась полноценная религия, с храмами, богослужениями, богословием и чуть ли не с жертвоприношениями. Так что Урфин сам был уже этому не рад, но... "назвался богом - полезай на крест". И дальше эту тему можно вертеть как угодно.

8. Считаю, что 6-я книга в целом, и линия Урфина в 6-й книге в частности - это какой-то 3.14здец, порнография в плохом смысле, абсолютный неканон, и вообще лучше бы ничего этого не было!111

9. А то вы не знаете? "Пожирательницу" дописать!!!!!
Вообще я бы ему написала альтернативную судьбу, начав AU где-то с середины четвертой книги. Скорее всего, с пришествием Арахны и апокалипсисом. Но можно и как-то по-другому. Возможно, он бы у меня героически погиб. Ну а, может, и нет.

10. Не знаю. Странный вопрос... Слэш про Урфина сугубо не одобряю - но это не значит же, что его боюсь.

11. Шесть. "Трудно быть богом. Но он справился".


Дэмьен Торн
1. Нравится, конечно, то, что он Антихрист. Высокое происхождение, высокая миссия - это облагораживает.
Интригует то, что он, явно не будучи каким-то беспросветным злодеем и даже, по-видимому, не имея собственных амбиций, при этом служит Злу С Большой Буквы. Это заставляет задуматься: а что он под этим понимает, как представляет себе свой "дивный новый мир"? Он действительно собирается нести человечеству счастье и процветание? И как рассчитывает уберечься от Второго Пришествия? Какие у него отношения с отцом: он просто верит, что Сатана его отец - или, например, как-то с ним общается? Очень интересные темы, которые канон, к сожалению, не раскрывает - а если и пытается раскрыть, то так, что лучше бы и не пробовал.
Еще очень нравится его имя. "Дэмьен" - это и аристократично, и зловеще (созвучно с "демоном"), и имя достаточно редкое, так что ни с кем не перепутаешь. А фамилия явно намекает на терновый венец. (Увы, на имени удачные находки авторов иссякли; а если бы они в таком же ключе сочинили и все остальное!)
Но больше всего "зацепило" меня во времена оны его тяжелое детство. Это же какой-то кошмар! Толпа взрослых мужиков с огромными страшными ножиками бегает за маленьким мальчиком и пытается его зарезать, приговаривая, что он, мол, воплощение зла. Но даже если и так - в детстве-то он явно этого не понимает и сознательно зла не творит!Трудно, конечно, сказать, ибо в каноне это прикрыто флером неопределенности - но, по-моему, с вероятностью 99% он не хочет убивать, например, свою приемную мать - и сознательно этого не делает. Зло, исходящее от него, исходит помимо его воли. И в любом случае, в 5-6 лет он еще явно не может за это отвечать!
Эта охота, во имя Божье и с библейскими цитатами, на маленького ребенка, который даже не понимает, что происходит, глубоко потрясла мое чувство и справедливости, и гуманности. А когда маленького Дэмьена попытался убить собственный отец (пусть не родной, а приемный) - это было вообще... мне было 15 лет, я рыдала слезами и думала, что это какое-то ОЧЕНЬ неправильное христианство. (Я же в то время была православной и ко всей этой тематике относилась очень серьезно; это усугубляло.)

2. Два фактора отравили мое наслаждение этим шедевром и превратили "Омен" в кактус моей юности.
Во-первых, история про Дэмьена плоха. Ужасно, но факт. Она плохо сочинена, очень плохо написана и совершенно позорно снята в кино.
Нет, первый роман/фильм неплох - но первый я не могла читать/смотреть спокойно из-за ужасных событий, которые там происходили. ( Меня интересовало, что будет дальше и как это все исправить. А дальше там начинается какая-то дикая шняга. Во втором еще туда-сюда - но я все-таки не педофилка, меня интересовал именно взрослый Дэмьен. А в третьем фильме, где он наконец вырос, творится какой-то полный ахтунг.
Во-первых, авторы никак не могут решить, действительно ли они экранизируют Библию или снимают фэнтези "по мотивам". Все герои беспрерывно цитируют Апокалипсис и говорят: "Смотрите! Все сбывается!" - при этом на экране творится черт-те что. Начиная с того, что сама идея гоняться за Антихристом и пытаться его пришить — явно не библейская, и кончая всем остальным. Особенно неприятно поражает второе пришествие Христа, которое происходит точно так же, как первое: мы помним, что по Библии это должно произойти совершенно иначе, и не можем понять, почему ни Дэмьен, ни положительные герои, которые постоянно сверяются с Писанием, этого не замечают.
Во-вторых, складывается впечатление, что авторы так и не пришли к единому мнению по важнейшим вопросам: кто такой Дэмьен и чего он хочет, кто такие сатанисты, во что они верят и чего хотят, и т.д. Конечно, религиозная тема обоюдоострая: но боишься - не берись. А они как-то, такое впечатление, стараются всем угодить - и христианам, и фанатам Дэмьена, и просто зрителям, жаждущим интересной истории с сексом и кровищей... и результат не нравится никому.
По экрану бегают боевые монахи с кинжалами наперевес, поражая зрителей своей неуклюжестью и тупостью. Сам Дэмьен какой-то невнятный: что же он в результате за личность, чего хочет, что сам обо всем этом думает - остается непонятно. Какие-то штрихи по тексту разбросаны, но в единую картину они не складываются. Сатанисты не столько ужасны, сколько комичны. Оргия, например, выглядит так: сначала выходит Дэмьен, произносит пламенную политическую речь а-ля Жириновский - публика аплодирует; потом публика начинает беспорядочно трахаться - Дэмьен краснеет и говорит: "Ну ладно, я пошел". Любовная линия - тоже невнятная и оборванная, и еще с какими-то сомнительными обертонами (см. далее). "Ловушка", в которую заманивают Дэмьена в конце, неимоверно убога и нелепа, совершенно непонятно, как он мог на такое клюнуть. Особенно учитывая, что он умеет читать мысли - по крайней мере, в начале нам так говорили. Убили его, по ходу, вообще случайно...
А тема-то какая богатая! Взялся бы за такое хороший писатель! Хотя нет, хороший не взялся бы... ну, не хороший - хотя бы Дин Кунц! Ух, как бы он нам расписал и сатанистов, и их религию, и Дэмьена с его богатым внутренним миром!
Второй фактор - неудачный кастинг.
Взрослого Дэмьена играет Сэм Нил.
Он вообще-то хороший актер, и я его люблю. Но у него же совершенно другое амплуа.
Его типаж - рохля-интеллигент. На лбу у него крупными буквами написано: "Хороший человек, на которого валятся все шишки", и эту авелеву печать не стереть ничем. В психологических драмах он всегда - отец, потерявший ребенка, или муж, столкнувшийся с изменой жены, или еще что-нибудь в таком роде. В сеттинге Космического Ужаса он - именно тот человек, перед ошеломленным взором (tm) которого вырастает Нечто неописуемое, неименуемое, подавляющее волю своими богохульными очертаниями... а потом коронер гадает, отчего у покойника такое странное выражение лица. В фильме "Одержимость" он играет мужа, которому жена изменила с какой-то жуткой НЕХ - вот тут его драматический талант развернулся в полную силу.
И кого бы он ни играл - частного детектива, или ученого джентльмена среди оживших динозавров, или короля-отца Белоснежки, или даже Великого Мерлина - с лица его не сходит выражение интеллигентного недоумения, а из сердец зрителей не уходит симпатия и сострадание к этому, сразу видно, хорошему человеку, который нежданно-негаданно попал в такую передрягу.
Так вот: Антихриста он играет точно так же.
Что было делать бедной фанатке, т.е. мне?
Посмотрев фильм, я постаралась его немедленно забыть. Пробавлялась новеллизацией. В новеллизации тоже все было очень плохо, но это хотя бы стимулировало мою фанатскую фантазию.

3. В первом фильме... слово "любимый" тут неприменимо - но это совершенно душераздирающий финал, когда отец (приемный), уверившись в сатанинской сущности Дэмьена, сначала бреет его наголо, чтобы найти родинку, а потом пытается зарезать. Ужас. Эта история поразила меня в самое сердце. ((((
В третьем - наверное, монологи, обращенные к Назареянину, любовная сцена, смерть. И вообще те эпизоды, где хоть как-то просвечивает его внутренний мир. Хотя все это кактус (см. выше).

4. "Назареянин! Слышишь ли ты меня?" - таким глубоким мрачным голосом, о-о-о!

5. В каноне у него была любовь с журналисткой Кейт - но как-то очень скомканно, и плохо кончилась. Да и сама Кейт, имхо, на романтическую героиню совсем не тянет. Так что я ему придумывала разных ОЖП.
Но главный мой пейринг с Дэмьеном был не любовный, а родственный: я ему сочинила дочь (от Кейт) - и написала про нее целый роман. Это был мой первый фик (tm) - по крайней мере, первый записанный и законченный. Он и сейчас позорит меня гордо лежит на фикбуке, желающие могут ознакомиться. С грустью вижу, что за прошедшие годы и стилистика, и даже тематика моего творчества не очень сильно изменилась.

6. Друзей Дэмьена неизменно настигал злокозненный рок. В отрочестве он очень дружил с двоюродным братом Марком - и для Марка это плохо кончилось. Во взрослом возрасте был у него ближайший и преданный помощник Харви Дин - кончилось тем, что из любви к Дэмьену Дин попытался выпилить своего маленького сына, но был выпилен сам. Потом Дэмьен подружился с Питером, сыном Кейт (довольно странная дружба, см. далее) - кончилось тем, что Питер заслонил его собой от удара кинжалом и, натурально, помер.
Подметив такую закономерность, бедняга Дэмьен старался уже ни с кем не дружить.: (
В моем фаноне сам Дэмьен был в этом не виноват - это его отец-Сатана методично истреблял всех его земных родственников, друзей, возлюбленных etc., чтобы ничто не отвлекало сыночка от карьеры великой миссии.
...А вообще мне хотелось бы, чтобы он помирился и наладил отношения с Назареянином. Как-то так: является Дэмьен на тот свет, весь такой мрачный и нераскаянный, ожидая осуждения и вечных мук - а Иисус ему и говорит: "Послушай, у твоего отца какие-то давние терки с Моим Отцом - но разве это причина нам с тобой ненавидеть друг друга? Ты же Меня даже не знаешь! Да, и хочу сразу извиниться за этих идиотов с кинжалами, они... гм... явно неверно поняли Мою волю. Я бы их остановил, но тут есть сложности, свобода воли и всякое такое... в общем, может быть, сядем и спокойно обсудим наши разногласия?"
Конечно, это неканон, ООС, сущая ересь, и вообще наивно и глупо, но... жалко, что этого не может быть.

7. По канону получается вроде бы, что Дэмьен не помнил своего раннего детства (событий 1-го фильма). Я уверена, что, наоборот, все он помнил, и это нанесло ему тяжелейшую психологическую травму и, собственно, и толкнуло его на сторону Зла. Детские травмы героя - это же наше все!
Вообще вполне возможно, что вся эта беготня с кинжалами была инспирирована Сатаной (если считать Сатану в этом сеттинге однозначно злым началом), чтобы воспитать сына в правильном антихристианском духе. Получилось же типичное самосбывающееся пророчество.

8. Фанаты "Омена" - а такие есть, хотя и немного - фанатеют в основном от 2-го фильма. Потому что там Дэмьену 13 лет, он такой симпатичный кавайный мальчик, мечта девочек, и еще только выбирает, на какую сторону ему встать. И еще у него тесные и сложные отношения с кузеном Марком, которые кагбэ намекают на слэш и этим тоже привлекают девичьи сердца.
Так вот: мне 2-й фильм совсем не интересен. Я не люблю кавайных мальчиков. Сюжет там полностью повторяет 1-й фильм, только пожиже: например, вместо черного пса черный ворон. А сторону Зла Дэмьен выбирает как-то крайне невнятно (впрочем, как и все остальное делает). Создается впечатление, что авторы сознательно скользят по поверхности этих религиозно-моральных тем, избегая вообще всего глубокого или острого. В итоге - ни уму, ни сердцу.

9. Я хотела спасти душу Дэмьена - и в своем фанфике это сделала. Хотела "уползти" его целиком - и тоже придумывала разные варианты.
Вообще было бы очень неплохо, если бы какой-нибудь мало-мальски пристойный аффтар - ну, хотя бы уровня Кунца или Блэтти, о большем не прошу - взял этот же сюжет и нормально его переписал.

10. Страх... хм... не то чтобы страх, но неприятное подозрение.
Новеллизации разных частей "Омена" писали разные авторы. Но третья и четвертая часть написаны одним автором, неким Гордоном Макгилом. Написаны, как я уже упоминала, из рук вон плохо. В третьей он хоть каких-то стандартов придерживается; четвертая (про сына Дэмьена), в которой он уже ни с какими голливудскими сценариями не сообразовывался и творил сам - вообще лютый 3.14здец.
Так вот: в тексте у этого Макгила проскальзывают странные вещи. Когда я читала это в 15 лет, то была очень невинна и не вполне понимала, что к чему, только чувствовала, что что-то напрягает. Но сейчас не оставляет ощущение, что этот автор, пардон, был гомосексуалистом и на Дэмьена проецировал свои сексуальные фантазии.
Впрямую он этого не говорит, но все довольно очевидно. Дэмьен, здоровый, красивый и супер-обаятельный мужчина, дожил до 33 лет девственником. В сатанинских оргиях не участвовал, вообще у него никого не было. Когда наконец-то заинтересовался женщиной - это оказалась несколько мужеподобная тетка старше его по возрасту. Любовью он с ней занимается очень странно: дойдя до постели, вдруг останавливается и со страданием на лице сообщает: "Не могу... я не могу любить так, как любят люди... но хочешь, я покажу тебе, как любит мой Отец?" И дальше начинает творить с ней что-то такое ужасное... такое богохульное... ах и ох, это непотребство невозможно описать... в этом сливаются наслаждение и боль... после этого она чувствует себя навеки оскверненной... в общем, читатели (и особенно юные невинные читательницы) изнывают от любопытства, интересуясь, как же это, черт возьми, занимаются сексом в аду?.. А через некоторое время (даже, кажется, в начале следующей книги) становится ясно, что он ее просто, пардон, отымел в попу.
Добавьте к этому, что сатанисты обоих полов обожают Дэмьена и беспрерывно говорят о любви к нему, причем любовь эта имеет явные сексуальные коннотации (например, они воображают себе Дэмьена, трахаясь на оргиях). И "дружбу" с мальчиком-подростком Питером - который очень быстро начинает признаваться Дэмьену в любви, и мать его справедливо беспокоится о том, чем они с Дэмьеном занимаются вдвоем... И "сатанинское распятие", на котором Иисус изображен голым и прибитым лицом к кресту - и Дэмьен возле этого распятия проводит все свободное время, произносит пламенные монологи, обращенные к Назареянину, ходит вокруг него и по-всячески его лапает...
Все это оставляет грязное и неприятное ощущение. Не то чтобы Антихрист не мог быть геем - но, мне кажется, он не стал бы этого стесняться. Хотелось автору написать слэш - ну и писал бы честный, откровенный слэш. В 1980-х годах злодей нетрадиционной ориентации, по-моему, никого бы уже не удивил. А он ходит вокруг да около и делает какие-то намеки, из которых невозможно понять, действительно ли он это имел в виду, или это читатели безнадежно испорчены. И богобоязненный стыдливый Антихрист, подавляющий свои порочные наклонности - ну это же полная фигня!
В моем фаноне, разумеется, у него с ориентацией все в порядке.

11. Два слова: "Бюджетный Армагеддон".


Гуамоко
1. Нравится он мне в основном как двигатель сюжета. Гуамоко - идеальный резонер, т.е. тот персонаж, который объясняет, что происходит, и доводит до читателя матчасть. Всегда готов дать хороший совет (или плохой). Кроме того, он умеет поддерживать искрометные диалоги - ценный навык для юмористических фанфегов.
Думаю, что он был для Урфина удобным компаньоном. Даже самый мрачный и нелюдимый человек все-таки не создан для полного одиночества, какое-то общество ему нужно; и в нашем мире у нелюдимых одиночек есть интернет. А старый мудрый птиц, который кучу всего знает, много интересного может рассказать, но большую часть дня спит и вообще не отсвечивает - неплохая замена интернета.

2. В остальном он мне не слишком нравится. Гуамоко у меня ассоциируется с политтехнологами - а это неприятная публика. По-моему, он эгоистичный и хитрый сукин сын. Сидит себе на жердочке, консультирует, за бла-бла-бла и представительские функции получает очень неплохую зарплату (мышами и птенчиками), грязной работой крыльев не марает, однако, вообще говоря, активно участвует в антинародной деятельности... но никакой ответственности почему-то не несет.
История, как он свалил от Урфина и как потом к нему вернулся - напоминает мне одного знакомого (nomina sunt odiosa), к которому пришел однажды старый друг в расстроенных чувствах и сообщил, что у него большие проблемы. "Да? - участливо сказал знакомый. - В самом деле, ты какой-то мрачный. Ну знаешь что - давай ты пойдешь решишь свои проблемы, а когда у тебя все будет в порядке, мы спокойно пообщаемся!"
То, что в конце концов он с Урфином остался, можно, конечно, объяснять в сентиментально-благородном ключе... но че-то подозреваю, что ему просто некуда было податься. Видимо, у себя в лесу, где успел поработать "царем птиц", он что-нибудь сильно напортачил, и обратно его не ждали. А куда еще? - не работать же идти!

3. Канонных каких-то особо любимых нет, могу рассказать фанонный.
Когда проблема с орехами нух-нух встала в полный рост, Гуамоко нашел для нее решение: начал читать марранам лекции на общественных началах. Сочетая задачи общего элементарного просвещения, а также агитации и пропаганды, с задачей борьбы с бессонницей. Работало на ура: даже солдаты, тяжело пораженные нух-нуховой наркоманией и не спавшие по 5-6 дней, через четверть часа уже храпели.

4. "Когда же ты наконец начнешь есть мышей и пиявок, как положено настоящему волшебнику?" По-моему, он троллил.

5. То, что он филин, сильно сужает наши возможности в этом плане. Я бы заподозрила у него какие-то подспудные и сложные отношения с Кагги-Карр: оба не первой молодости, с биографией, со сложными характерами, мне кажется, у них что-то могло бы завязаться... но, увы, совсем разные виды. А на ЗФБ у нас был фанфик о том, как Арахна превратилась в сову - с намеками на последующий роман с Гуамоко... но, опять-таки, только с намеками, ибо филин и сова - все-таки разные вещи.
В общем, думаю, он закоренелый холостяк. В молодости не сложилось, а теперь уж что... у всех сверстниц давно дети и внуки, а едва оперившимся девчонкам он не пара. Да и не хочет он брать на себя ответственность за семью. Что ему делать-то с женой и выводком птенцов - всех тащить к Урфину и предлагать еще и их взять на содержание?

6. Урфин. Несмотря на все вышесказанное. Довольно сомнительная дружба... но уж какая есть.

7. В моем фаноне он не только политтехнолог, но и ученый джентльмен. Обладает глубокими (хотя и чисто теоретическими) познаниями в колдовстве, страстно им интересуется, читает манускрипты на древних языках. Интерес к магии его и погубит.

8. Не думаю, что он носил зеленый колпачок, как на рисунках у Владимирского. Совершенно непонятно, как этот колпачок должен был держаться на голове.

9. Эх... совершенно не удовлетворена его линией в "Пожирательнице" и хотела бы написать ее лучше.
Там так вышло, что мне филин был нужен в начале, но совершенно не нужен в середине и в конце. И я его сначала механически "вывела из игры", переведя на сторону Келемринды, а теперь собираюсь механически выпилить.
Плохое решение, да. Но лучшего не вижу. И, черт возьми, он все-таки не главный герой, нельзя, чтобы из-за него тормозило все остальное. Может, потом придумаю что-нибудь получше.

10. Не то чтобы с ним связано, но и с ним тоже... см. предыдущий пункт. Боюсь не дописать. Боюсь написать плохо и зафейлить. Страшно, аж жуть.
Но ниче-ниче, глаза боятся, руки пишут.

11. "Имею квалификацию фамильяра, консультанта и секретаря".


Дракула
Ну... начнем с того, что Дракул много. Разных. Вообще это уже скорее архетип, чем один персонаж. Есть исторический Дракула (вообще не похожий на всех остальных), есть стокеровский, есть Дракулы из разных экранизаций, есть вообще левые истории... Даже в комиксах про Человека-Паука есть Дракула - и там он, не поверишь, ходит в костюме суперзлодея и играет мускулами!
1. Исторический Дракула нравится мне тем, что был сильным политическим лидером, патриотом своей страны, отстаивал ее независимость от турок. А не нравится - натурально, тем, что был (увы, похоже, это правда) отъявленный зверюга и садист. Особенно возмущает, что, попав в темницу и не имея больше возможности пытать людей, он принялся пытать мышей и птиц. Ну, людей - еще туда-сюда, а мышек-то за что??!
Стокеровский Дракула в целом не очень нравится. Он какой-то... старомодный. Непохож на вампиров, к которым мы привыкли. У Стокера он прежде всего преступник - что-то вроде Мориарти, только со сверхспособностями. Во вторую очередь - черный маг, повелевающий волками и туманами, владеющий гипнозом и т.д. И лишь в-третьих - вампир. Причем его вампиризм лишен всякой загробной романтики, рассуждений о смысле жизни и не-жизни, готической красоты и вообще всего того, что у нас с вампиризмом ассоциируется: это просто modus vivendi, и довольно неаппетитный.
Возможно, повлияло то, что впервые я с ним знакомилась по книжке с весьма дубоватым переводом и с картинками, вызывающими страдание; но Дракула меня совсем не увлек, ни сразу, ни потом.
Из экранизаций мне больше всего нравится линия Дракулы-Орлока-Носферату: "Носферату: симфония ужаса" и "Носферату: призрак ночи". Вот там Дракула необычный и очень интересный: высохшее древнее существо, мало похожее на человека (возможно, оно никогда и не было человеком), страшное и жалкое одновременно. Не столько даже вампир, сколько дух смерти, сопровождаемый крысами и бациллами чумы, и сам как будто разлагающийся на глазах.
СОВСЕМ не нравится классический Дракула, Бела Лугоши. В нем эта стокеровская викторианская приземленность усилена, и больше всего он похож на жуликоватого иностранца. Это тот самый иностранный граф, что приезжает из какой-нибудь далекой и малоизвестной страны, производит фурор в обществе, входит в лучшие дома - а потом внезапно исчезает, и скоро выясняется, что никакой он не граф; а почтенный джентльмен, принимавший его у себя чаще прочих, только недоумевает, где же его дочь и где серебряные ложечки. У Лугоши такие театрально-благородные манеры, что сразу понятно: за этим типом глаз да глаз нужен, за шею не цапнет, так что-нибудь сопрет. Кроме того, "Дракула" 1931 года просто скучный. Американская цензура старательно вырезала из него все, что могло кого-нибудь напугать.
Кристофера Ли не видела, к сожалению.
В свое время очень понравился "Дракула" 1979 года, с Фрэнком Лангеллой: Фрэнк молодой, красивый, романтической наружности, и Дракула у него почти положительный, а акцент сделан на эротической и романтической стороне вампиризма.
"Дракула Форда Копполы" - ОЧЕНЬ красивый (такой картинной, сюрреалистической красотой), но там много странностей, и в частности, очень странный Дракула. Я его не воспринимаю.
Есть еще франшиза "Дракула-2000", но этот ужОс недостоин даже упоминания.
Ах да, симпатичный Дракула в "Ван Хелсинге" - такой энергичный красавчик с амбициозными планами; жаль только, он уже никакого отношения не имеет к оригиналу.
Есть фильм "Князь Дракула" - про исторического Дракулу, где он показан в положительных тонах: хотя и не без перегибов, но... что же делать, время было такое, жестокое, а вообще-то он был настоящий рыцарь и государь, и т.д. и т.п. Снято для телевидения, ничего особенного, но вполне достойный фильм, и Дракула там симпатичный.
"Дракула мертвый, но довольный" - отличная пародия.
А если перейти к литературе, то я читала однажды потрясающий роман, изданный у нас в начале 90-х - видимо, часть какой-то франшизы. Назывался "Рука Дракулы". Ой, что там творилось! Там, короче, Дракула был сыном дьявола, жил уже много тысяч лет; но профессор Ван Хельсинг (в наше время) сумел его поработить, загнав ему в непосредственную близость от сердца дистанционно управляемую осиновую щепку! В результате этот гордый демон оказался у профессора на побегушках и начал... что бы ты думала? - расследовать преступления! И вот Дракула возится с гопниками, сатанистами и некрофилами, учит их уму-разуму, спасает от них какую-то юную деву - и все это такой неподражаемый трэш, что сразу понятно: дело происходит в Монстер-сити!

3. Самый впечатляющий - пожалуй, когда Джонатан выглядывает в окно и видит, как его почтенный пожилой хозяин сползает по стене вниз головой.

4. "Я не пью... вина" (с).

5. Обычно Дракулу пейрят с Миной, забывая, что дома его ждут три жены. Точно ли ему (и им) нужна еще и четвертая? По-моему, три вампирши, согревающие твой гроб холодными зимними ночами - уже более чем достаточно. Их же всех надо содержать и обеспечивать свежей кровью!

6. Вряд ли у таких созданий могут быть друзья. Но у него есть спутник - Ренфилд (а в некоторых вариантах эту роль играет сам Харкер). Он мог бы не умереть, а стать постоянным слугой Дракулы.
А еще, мне кажется, у Дракулы непременно должны быть родственники! У него же остались дети - значит, род его должен был продолжаться. И, будучи средневековым аристократом, он не мог просто наплевать на потомков.
Есть литературная серия про Дракулу, авторства Джинн Калогридис, где рассказывается предыстория стокеровского романа - так вот, там мы видим Дракулу патриархом знатного румынского семейства. Кто-то знает, что он вампир, кто-то не знает: но все любят доброго дедушку Влада, несмотря ни на его странные привычки спать в гробу жить уединенно и навещать родных только после захода солнца, ни на то, что никто толком не знает, сколько же ему лет.
Серия плохая (первая книга еще туда-сюда, но дальше начинается какой-то трэш, и все в целом решительно похоже на фанфик). Но идея мне нравится, и я бы, может, переписала ее в комическом ключе, добавив атмосферу Кустурицы.

7. Не знаю, я про Дракулу ничего не сочиняла.

8. См. выше: по-моему, Дракула не "типичный вампир" - он как раз вампир довольно непривычный на наш изнеженный вкус.

9. Никогда специально им не интересовалась; но вообще-то в его биографии много белых пятен. Как он стал вампиром? (Не могло же это случиться только оттого, что он при жизни был кровожадным ублюдком! Тогда вампиров было бы намного больше, чем живых.) Как не-жил и чем занимался в промежутке между XV веком и концом XIX-го? Что это за "школа дьявола в Шоломанси", где он будто бы обучался черной магии? Откуда взялись его жены, какова их история? И откуда профессор Ван Хельсинг столько знает о вампирах и борьбе с ними - выходит, он уже с ними сталкивался? Все эти вопросы интересно исследовать.

10. А вдруг вампир - это и вправду не романтичное бледное создание, влюбленное в своих жертв и дарящее им декадентские восторги, а просто... например, неопрятный дедуля с иностранным акцентом и оч-чень неприятным бэкграундом, который кусает юных дев в нежную шейку без всяких сантиментов, только потому, что хочет ЖРАТЬ?


Свидригайлов1. Нравится мне в нем почти все. Он из тех персонажей, о которых можно думать и рассуждать бесконечно: даже недосказанность и некоторая недо-прописанность идет ему только в плюс.
Но больше всего, пожалуй, нравится, что он не истерит. У героев Достоевского en masse есть такой недостаток: чуть что - начинают дрожать, как в лихорадке, смотреть воспаленным взором и, словно в бреду, произносить бессвязные (но многозначительные) речи. Митя Карамазов, например, очень меня этим огорчает.
А Свидригайлов - ни фига! И пытаясь изнасиловать девушку, и стреляя в себя - не теряет лица и держится как джентльмен.

2. Не нравится, натурально, что он отравитель, насильник и педофил. Да и кому бы такое понравилось?
Еще не нравится описание его предсмертных кошмаров. По-моему, они невхарактерны, особенно эпизод с развратной девочкой. Желание утешить и обогреть ребенка, а потом ужас от того, что ребенок оказывается развратным "чудовищем" - это сильно и ярко, но непохоже на Свидригайлова, как бы принадлежит человеку куда менее испорченному.

3. Неудавшееся изнасилование. "Ну стреляй, зверок хорошенький!" - и следующая минута, когда он ее отпускает.

4. Не знаю даже. Каких-то особо выдающихся фраз нет, все, что он говорит, хорошо и по делу.

5. Однозначно Дуня. С Дуней у него явно "было намного больше", чем она сама готова признать. Он произвел на нее сильнейшее впечатление. Автор не раз повторяет, что она говорит о Свидригайлове "с каким-то чрезмерным страхом" - на самом деле боится она самой себя, и тех чувств, которые он в ней разбудил. И это не только эротические чувства. Они вдвоем подолгу разговаривали - и, зная Свидригайлова, можно догадаться, что темы этих разговоров были необычны и совсем не "для ушей юных дев". Он научил ее стрелять; и потом она крадет его револьвер и направляет этот револьвер против него же... Дуня - сестра своего брата, она тоже способна на преступление. Вот эту способность "переступить" он разглядел в ней - и в нее и влюбился.
И это не "грязная страсть развратника", как высказываются о ней положительные персонажи. "Грязную страсть" Свидригайлов испытывает к женщинам (точнее, к молоденьким девочкам) совершенно иного типа и в иных обстоятельствах. Дуня как раз совсем не похожа на очередную его жертву - да и на жертву вообще, коль уж на то пошло. Это "индивидуальное" чувство - настоящее, единственное живое чувство, которое у него осталось.
Конечно, эта любовь была обречена. У Дуни слишком твердые принципы, чтобы стать любовницей негодяя - и она слишком горда, чтобы уступить шантажу или насилию. Но думается мне, что в объятиях славного, честного Разумихина ей было легко и уютно, однако определенно чего-то недоставало. Быть может, порой ей снились странные сны... и, просыпаясь с сильно бьющимся сердцем, она еще долго смотрела в темноту и шептала одними губами: "Ужасный, ужасный человек!"

6. Друзья в прямом смысле у него вряд ли могли быть.
Но интересны его отношения с "интеллигентным" лакеем Филиппом, о которых говорится мельком. Крепостной слуга по уму и развитию стоял выше своей среды, страстно любил книги, о нем говорили "зачитался", называли его "домашним философом"... а потом он вдруг покончил с собой, по слухам, не снеся насмешек и придирок своего хозяина. Очевидно, здесь не просто "насмешки и придирки" - здесь скрывается какая-то история, которую нам не рассказывают. Слэшер увидел бы здесь слэш - и, кстати, вполне возможно: такой человек, как Свидригайлов, мог и на это пойти, просто от скуки и ради эксперимента. А может быть, и не было ничего такого, и их общение было чисто интеллектуальным и духовным. Но, думаю, между ними произошло, пусть в сокращенном и сниженном виде, примерно то же, что между Ставрогиным и его поклонниками. И с тем же гибельным результатом.

7. Возможно, он был клиентом Сони. Достоевский об этом умалчивает - но, мне кажется, Свидригайлов, с его тягой к молоденьким и с явно садистскими наклонностями, именно на таких и должен был западать.
Вообще - немного отвлекусь в не совсем приличную сторону - думается мне, что Соня была проституткой с довольно, скажем так, специфической клиентурой.
Представим себе обычного мужика, который хочет просто снять девку на ночь и развлечься. При наличии выбора (а их там на бульваре много, только ходи да выбирай) - привлечет ли его девушка, которая выглядит как испуганный ребенок, тощенькая, бледненькая, с глазами на мокром месте, робкая, сверхстыдливая, всем своим видом показывающая, что это занятие ей отвратительно? Вряд ли. И тем не менее она работает настолько успешно, что, кроме себя, кормит и поит большую семью. Имхо, именно потому, что человек со свидригайловскими наклонностями - увидев ее, на остальных уже и смотреть не будет.

8. Мне кажется, в образ Свидригайлова, как и в образы других своих "хищников", Достоевский вложил много личного... быть может, даже больше, чем ему хотелось бы.

9. Фанфики по Достоевскому я вообще себе не представляю. Но, конечно, хотелось бы о Свидригайлове узнать больше. Слишком уж мало и туманно автор о нем рассказал.
Впрочем, можно было бы написать фанфик про его невесту.
Эта 15-летняя девочка выросла. На деньги, оставленные Свидригайловым, получила хорошее образование, сделалась умной, самостоятельной женщиной. И, став взрослой, она постепенно понимает, что за люди были ее родители, кто была эта неприятная тетка по фамилии Ресслих, которая вокруг них увивалась... и понимает, что вообще-то чудом избежала самой страшной участи. Замуж за старого развратника - еще ладно: ее могли просто в бордель продать. И Свидригайлов со своим сватовством и подарком ее фактически спас. Помнит она его смутно - но помнит, что он произвел на нее очень сильное, хоть и неоднозначное впечатление; и решает узнать об этом человеке все, что можно, и как-то, хотя бы посмертно, его отблагодарить.
И дальше начинаются "Петербургские тайны" - погружение в преступный мир того времени, в мир проституции, подпольных абортов, извращенцев, торговли детьми, благополучно существовавший под благопристойным "викторианским" флером. Мир, в котором Свидригайлов провел большую часть жизни и был там как рыба в воде - и о котором Достоевский говорит только вскользь или намеками, но явно может сказать многое.

10. Не страх, а сожаление. В постановке Театра на Таганке Свидригайлова играл Высоцкий. Как я хотела бы на это посмотреть! Но, похоже, никаких записей не осталось.

11. "Джентльмен с рогами и копытами" - у Свидригайлова рогов и копыт нет, но, кажется, это про него.


Ктулху

1. А что в нем вообще может не нравиться? Это же КТУЛХУ! Ужасный древний бог, мем и народный герой. Он прекрасен весь, от крыльев до кончиков щупалец. Все любят Ктулху! Юноши взывают к нему в молитвах, девы грезят о его тентаклях по ночам, суровые мужи поминают Ктулху там, где прежде поминали такую-то мать. В старые времена всякий юный аффтар начинал со стихов о любви - теперь начинает с рассказов о Ктулху (и это правильно, ибо даже плохой рассказ о Ктулху интереснее плохих стихов). Даже Владимир Владимирович... ну нет, вряд ли он любит Ктулху, ибо видит в нем конкурента - но точно знает о его существовании! Вообще культисты-современники Лавкрафта испытали бы очень смешанные чувства, узнав, какую всенародную известность и популярность обрел в наше время их тайный культ.

2. Не нравится Ктулху в жизни. :/ Пусть лучше остается в книгах, вместе со своим культом, безумием и грядущим Новым Порядком. Когда люди, еще вчера вполне нормальные, вдруг начинают "по-новому кричать, убивать и веселиться" ИРЛ - это совершенно не круто, в этом нет никакого инфернального величия (думаю, инфернальное величие ИРЛ вообще редко встречается), это просто страшно и мерзко. И гораздо больше мерзко, чем страшно.

3. Финал того рассказа, где немецкий моряк уходит с подводной лодки в Р'льех.
Имхо, это лучшее из того, что принес Лавкрафт в мир ужастиков. Поворот, воплощенный в нескольких его книгах - ужас, ужас, предельный ужас... который вдруг переходит в зачарованность ужасом и преклонение перед ним. Что это - банальный стокгольмский синдром? Пробуждение мортидо? Или присутствие Ктулху действительно внутренне перерождает человека и превращает его во что-то другое?

4. "Пх'нглуи мглв'нафх Ктулху Р'льех вгах'нагл фхтагн" (с).

5. Согласно какому-то вторичному источнику, у Ктулху есть дочь. Очень похожая на папу, с мелодичным именем Ктхулла.
Это дает нам много новой информации. Оказывается, ктулхи размножаются - и более того, делятся на два пола. Если есть дочь, наверное, была и жена. Куда же она делась? Возможно, в ходе какой-то семейной ссоры Ктулху ее съел. А дочь вышла из него самого, как Афина из головы Зевса.

6. У Ктулху есть культисты, и его с ними связывают теплые, дружеские отношения. Культисты поклоняются Ктулху и стараются его порадовать, изобретая такие чудовищные, извращенные, омерзительно-жестокие обряды, что сам Ктулху порой сильно изумляется, на них глядя. (Представьте себе фейспалм щупальцами.) А Ктулху посылает им кошмарные пророческие видения, внушает безумные желания, сводит их с ума, превращая в жалкие подобия человека, а иногда просто ест. Так обе стороны получают от этого союза и пользу, и удовольствие.

7. Иногда культисты разыгрывают своего бога. Пользуясь тем, что он спит глубоко на дне морском и не может увидеть небо, они сообщают ему, что светила приняли нужное положение. Ктулху всплывает - и оказывается сильно удивлен. А культисты хохочут от души, глядя, как он лупит щупальцами по воде, устраивает землетрясения и жрет ни в чем не повинных моряков, случайно проплывающих мимо. Обратите внимание, что события "Зова Ктулху" приурочены к первому апреля.

8. Мейнстримовые продолжатели Лавкрафта - практически все, кого я читала - почему-то считают, что писать про Ктулху (а также Дагона, Глубоководных, Йог-Сотота, Ньярлатотепа, и вообще "писать под Лавкрафта") может любой дурак. И главное в этом нехитром умении - занудство. Лавкрафт, мол, писал занудно - значит, стоит его в этом перещеголять, и все получится зашибись.
В этом они глубоко ошибаются.

9. То, что я хотела бы сделать, уже сделано. На конвенте Бастиона в прошлом году прикупила я сборник рассказов, посвященных каминг-ауту Древних. Где-то в конце 1930-х годов светила заняли нужное положение - и Древние вылезли, заявили о себе и начали править миром. Земные правительства по-прежнему существуют, но подчиняются Древним, официальной религией Земли стал культ Ктулху, приносятся человеческие жертвы и т.д. А простые люди офигевают, сравнивая Ктулху со Сталиным и Гитлером и пытаясь понять, кто страшнее.
Рассказы, правда, в основном плохие. ( Но была там и пара хороших.

10. А вдруг проснется?

11. "Мертвый Ктулху грезит и ждет".

Пинхед1. Пинхед - не из тех, кто "нравится". Он из тех, к кому чувствуешь уважение и некоторую робость. Это какого-нибудь Фредди Крюгера можно ласково именовать "Фреддичкой", испытывать к нему теплые чувства, жалеть и вообще смотреть как на парня с соседнего двора - Пинхед такого панибратства не дозволяет. С ним не пофамильярничаешь. Это становится ясно при первом же его появлении на экране. Он - действительно (даже несмотря на свое человеческое прошлое) демон из иного мира, внушающий страх и трепет. Его сдержанность, чувство собственного достоинства, некая отстраненность от всего происходящего, то, что он не лезет в наш мир, как взломщик, а является только по приглашению, наконец, его готовность не просто резать и кромсать, а брать на себя роль судьи и судить справедливо - вот то, что ставит его над другими героями фильмов ужасов и внушает к нему большое уважение. По крайней мере, в первых двух фильмах.
А то, что у него есть человеческое прошлое и некое "второе дно", делает его еще вдвое интереснее!

2. Не нравится то, что за первыми двумя фильмами, поистине замечательными, последовало еще много других. Аффтары почуяли бабло и принялись эксплуатировать франшизу, пока не выжали из нее все до капли. Уже в третьем фильме Пинхед приобретает черты суперзлодея и принимается захватывать мир. В четвертом всю дорогу ведет себя как-то на редкость глупо, а под конец попадает в ловушку, оказавшись не в силах отличать голограмму от живого человека! Вот это вообще как? Он же демон! Он просто не может видеть мир так же, как мы! Каким местом думал сценарист?!
(Четвертый фильм вообще был бы ничего, если бы это был просто ориджинал про суккуба - без всякой шкатулки и без всякого Пинхеда. Демоница Анжелика там очень недурна. Но натужное привязывание ее истории к франшизе - просто фейспалм. Аналогично, и третий был бы вполне неплох как ориджинал - просто Hellraiser и Пинхед там уже совершенно ни при чем.)
В последующих фильмах, кажется, Пинхеда все меньше и меньше - и слава богу.

3. В этих двух фильмах такое множество потрясающих, пугающих, извращенно-прекрасных и берущих за душу сцен, что я, право, не знаю, какую выбрать.
Если брать именно связанные с Пинхедом - пожалуй, ту из второго фильма, где он снова становится человеком и умирает, как человек. Сцена не "громкая", но пронзительная; такие вещи меня очень трогают.

4. "Нас призвали не руки - нас призвало желание".
Вообще там много красивых фраз. Мне, пожалуй, больше всего нравится фраза Анжелики из четвертого фильма:
"Все дороги будут открыты перед тобой, пока ты не станешь на пути Ада".

5. По-моему, Керсти определенно идет к тому, чтобы стать сенобиткой и его подругой.

6. Думаю, у него сложились теплые товарищеские, может быть, даже родственные отношения с прочими сенобитами.
Они там, правда, как-то совсем мало индивидуализированы.
Разве что кроме Анжелики.
Вот с ней у него отношения, мне кажется, как у строгого дядюшки с бойкой и ветреной племянницей. В ходе подросткового бунта девчонка совсем поехала крышей: сбежала на землю, вселилась в человеческое тело, ведет, мягко говоря, недобропорядочную жизнь, занимается сексом со смертными - и даже не каждый раз их убивает после этого - да еще и несет какую-то чушь про наслаждение, которое лучше боли! Того гляди, увлечется гуманизмом и вступит в Общество Защиты Людей от Жестокого Обращения! Просто безобразие, до чего дошла нынешняя молодежь!
А с другой стороны... если принимать за чистую монету хронологию всех четырех фильмов, то получается, что Анжелика его намного старше. И она - настоящий природный демон, а Пинхед - так, какой-то выскочка-нувориш... хм, интересно...

9. Если бы я писала о Пинхеде - постаралась бы, во-первых, побольше выяснить о его человеческой биографии. Возможно, использовала бы тему раздвоения его личности на человеческую и демоническую половины, как в третьем фильме - но как-то поизящнее, чем там сделано. И историями других сенобитов тоже бы поинтересовалась. Мы их видим только снаружи, но уже по внешности понятно, что каждый - необычная личность с интересной историей. Как вообще "это работает": почему одни, открыв шкатулку, превращаются в сенобитов, а другие - в их жертв?

10. Сильно опасаюсь, как бы в Голливуде не вздумали снять римейк Хеллрейзера - такого же качества, как новый "Кошмар на улице Вязов" и прочие римейки.
Одна надежда: что Баркер, пока жив, не допустит.

11. "Имеющий-Голову-Как-Подушечку-Для-Булавок".

Алеша КарамазовL]Алисанда Кортелуаз[/L], ох, боюсь, действительно забыла.
Попробую - только, наверное, не по порядку и не все освещу.

Алешу мне сложно воспринимать отдельно от его братьев и от книги в целом.

Вообще БК - странный роман для восприятия. Похож на "Мертвые души": огромная сложная конструкция, сама по себе внушающая трепет - но при этом ясно видишь, что это лишь "задел", эксперимент, попытка подступиться к чему-то еще более грандиозному... чего, к сожалению, мы уже никогда не увидим. А может, и к счастью. Если бы Достоевский прожил дольше, или Гоголь дольше сохранил работоспособность - кто знает, быть может, их попытки изобразить идеал обернулись бы для нас жестоким разочарованием?
Читая БК, ясно видишь, что Достоевский в нем "выходит на новый уровень", но еще не совсем понимаешь, лучше будет этот новый уровень или хуже.
Предыдущие его романы вызывают чистый восторг. В них все гармонично. БК - это, с одной стороны, шедевр, восторг почти невыносимый, дух захватывает. Читая в первый раз, я не знала, осудят Митю или нет - и, помню, прямо тряслась над книгой, ни о чем другом не могла думать, но при этом четко понимала, что заглядывать в конец нельзя. Не та книга, с которой можно так неуважительно обойтись. А с другой стороны... во-первых, по сюжету и набору героев это вариация на темы предыдущих романов. Многие лица смутно знакомы. Умирающий мальчик и его душераздирающе несчастное семейство - точно уже где-то были, и не один раз. Весь набор истеричных дам точно уже где-то был. Криминальная интрига, сексуальные мотивы, безумная больная страсть - все это не ново. Что же изменилось? Резко повысился, так сказать, градус символизма - и все эти религиозно-философские темы, которые раньше звучали подспудно и больше проявлялись в действии, чем в разговорах, теперь вышли на первый план и начали словесно (и довольно многословно) озвучиваться. От "нормального" романа с густым символическим подтекстом и "глубокими смыслами", спрятанными внутри, Достоевский переходит к роману-мистерии, где Глубокий Смысл бьет в глаза и озвучивается прямым текстом.
Получается конструкция грандиозная, но неустойчивая. Все эти философские диалоги, видения, записки Зосимы и т.д. рядом с любовно-детективной интригой как-то распирают и перекашивают текст. Мистерия - и грязная бытовуха; совместить их в одном сюжете - потрясающе смелая мысль, кажется, никто раньше такого не делал... но, может быть, в первый раз не очень получилось.


И к Алеше это относится в особенности. По-моему, он - один из тех элементов романа, которые "не вполне удались".
Вместе с братьями он прекрасен. Если смотреть на них как на символическую триаду, воплощение Человека в целом: Дмитрий - плоть и плотские страсти, Иван - разум, Алеша - сердце и совесть - то все хорошо и все на месте. Но как живой человек, мне кажется, он недотянут.
В принципе, это понятно - ведь Достоевский собирался специально о нем писать следующий роман, а здесь к его образу только подступал и пробы делал.
Но эти пробы как-то не внушают.
Алеша видится двойником князя Мышкина, но несколько "испорченным". В Мышкине все логично и закончено: в нашем ненормальном мире только "идиот", психически больной может быть идеальным человеком. И Мышкин активно действует, вмешивается в происходящее, но не может остановить творящееся зло и никого не может спасти именно потому, что он болен. В нем нет той витальной силы, которая есть у всех остальных. И его бескорыстие и любовь к людям, при всем их обаянии, несут на себе клеймо какой-то неполноценности. Но при этом он абсолютно логичный, абсолютно живой и очень симпатичный.
А Алеша изображен как "такой же Мышкин, но здоровый".
И это странно. Непонятно, как он такой сформировался. Почему он прекрасно понимает "карамазовщину", но сам остается ей неподвластен, откуда у него такой иммунитет? Непонятно, как здоровый 20-летний парень может быть настолько лишен "человеческих слабостей", что ему блудница на колени прыгает и начинает его соблазнять, а он и тут ничего не чувствует, кроме христианской любви. Да, это прямая цитата из жития святых; но житие и реалистический роман - все-таки разные жанры. Его общение с детьми и финальная речь на могиле Илюшечки, по-моему, слащавы и фальшивы (сорри, это личное восприятие). Он слишком уж идеальный.
И слишком пассивный. Практически вся его роль на протяжении романа состоит в том, что разные люди ему исповедуются и излагают задушевные мысли - а он слушает, слушает, слушает... Иногда говорит что-нибудь мудрое. Иногда не выдерживает, от нравственного безобразия собеседника начинает рыдать, и собеседник устыжается. Вообще меняет людей к лучшему самим своим присутствием. Но ничем больше. Если все это понимать как аллегорию, то все правильно: наша совесть обычно именно так и работает. А если как реализм - то живой человек, вокруг которого такой ппц творится, определенно должен как-то поактивнее себя вести.

В результате и каких-то запоминающихся эпизодов с ним нет. Точнее, есть - но он в них во всех пассивный зритель-слушатель. Катерина Ивановна с Грушенькой, "а я вам ручку-то и не поцелую" - совершенно роскошная сцена! Но Алеша там просто стоит и смотрит. Когда Митя рассказывает про Катерину Ивановну - прекрасно, прелесть; но Алеша просто слушает. "Захочешь - вскочу, не захочешь - соскочу" - прелестно; но это Грушенька, а Алеша там опять-таки на удивление пассивен. Монологи Ивана в трактире - это просто отдельное произведение и отдельная история; но это Иван, а Алеша только слушает и реплики подает...
И каких-то запомнившихся фраз нет. Какие? "Что делать с этим барином, который затравил ребенка собаками? Расстрелять его, а, Алешка?" - "Расстрелять!" - Видимо, тут надо оказаться в шоке оттого, что вот, идеальный человек, полный христианской любви, и вдруг согласился с тем, что некоторых гадов надо просто расстреливать. Но вообще-то мысль довольно очевидная и даже христианству никак не противоречит. А ведь это, кажется, самый яркий момент с Алешей.

Если бы Алеша был моим героем (вдруг) - я бы постаралась меньше внимания уделять его идеальности и христианскому совершенству, а также тому, какой он был "здоровый, краснощекий и спокойный", а то эти указания на его здоровье в тексте выглядят несколько искусственно и как бы призваны читателю сказать: ты, мол, не подумай, он у меня не эпилептик какой, он со всех сторон идеальный человек! А больше внимания уделила бы его отношению к тому, что происходит в семье. Для доброго и тонко чувствующего человека это должно быть невыносимо: самые близкие ему люди ненавидят друг друга, отец такой, что за него все время стыдно, любимый брат вот-вот совершит нечто непоправимое... Тут никакая, даже самая сильная и искренняя вера не поможет. Вера может быть якорем, источником сил - но не анестезией от настоящего горя и настоящей беды. Если бы Алеша был не такой "спокойный", если бы метался между ними, лихорадочно пытался предотвратить беду, даже терял голову, впадал в истерику и делал какие-нибудь глупости - мне кажется, это пошло бы его образу на пользу. А то он вроде и переживает, но как-то уж очень вяло.
Может быть, я чего-то не помню, давно не перечитывала - но впечатление осталось именно такое.

Пейринг для него - по всей видимости, Lise. Хотя и очень сомневаюсь, что из этого выйдет что-нибудь хорошее. Лиза еще маленькая, но с ней, по ходу, уже все понятно. Задатки у нее оч-ч-чень нехорошие. Эгоцентричная истеричка с садистскими наклонностями: "пожирательница душ" из нее вырастет еще та. Далеко не факт, что Алеша сможет на нее благотворно воздействовать; а вот что она своими истериками и манипуляциями "проест" даже его непрошибаемое спокойствие - вполне возможно... Интересно, очень интересно, что Достоевский собирался делать с ними дальше...

Дженовый пейринг - братья, особенно Митя. Митя вообще как-то симпатичнее Ивана.
Прочтя первый раз (это было очень давно), я пыталась сочинять проду о том, как Алеша и Грушенька устроили Мите побег, и как он где-то в Сибири начинает новую жизнь под чужим именем. Но это уже, опять-таки, не про Алешу.

@темы: кино, книги, флэшмоб, Достоевский, урфинизм, мир ВС, Лавкрафт

Крысаки че-то с дуба рухнули. У них, видимо, началась гормональная перестройка - возраст соответствующий. В клетке все еще более или менее: но, стоит их выпустить - крыс Снип и крыс Снурре начинают гоняться друг за другом, выясняя, кто из них главный самэц. С визгом и топотом, сшибая мебель (не совсем буквально, но... почти). И мои гневные вопли, еще месяц назад имевшие волшебное действие, им абсолютно пофигу.
Крысу Снапу больше повезло в жизни. Крыс Снап по форме и консистенции напоминает плюшку с ушами и точно знает, что главный здесь не он. Когда эти двое начинают разборки, он самоустраняется на кухню и там, в тишине и покое, дербанит и пробует на зуб все, до чего ему удается дотянуться.
А когда теряешь терпение и загоняешь их в клетку - они забывают о своих распрях и некоторое время целеустремленно пытаются из нее выбраться. Бродят по углам и ищут слабые места. И иногда находят. Наблюдать за этим даже жутковато: ясно видишь, что они действуют согласованно и целенаправленно, и становится как-то стыдно этих явно разумных существ в клетке держать.

@темы: крысики